Сказка о потерянном короле - Страница 138

138

Нэль призывно махнул рукой, но я покачала головой и села на берегу, уткнувшись лицом в колени. Сзади слышались голоса - то короля, то его сестры. Что-то бурно обсуждают. "Кого-то", - поправила я себя. Подходил Нэль, звал купаться. Я отказалась, не поднимая головы. Тогда он что-то всунул мне в руку и ушел. Я посмотрела, приоткрыв один глаз: небольшой букет разноцветных… ягод. Ей-богу, всех цветов радуги, а сидят все на одной раскидистой веточке. Этот небольшой подарок вызвал невольную улыбку. Все же Хранитель - удивительно чуткое существо. Образ семнадцатилетнего принца Даанэля. Не стань принц королем, мог бы он так, в открытую, дарить мне свое внимание и любовь?

- Маша, как ты? - присел рядом Дэн. Наверное, и его сестра здесь. Я оглянулась - нет, один. - Не обижайся на Элию. Она совсем не такая. Просто сейчас постоянно на взводе. А вообще у вас в характерах немало схожего. Уверен, вы станете хорошими подругами.

Я внимательно поглядела на него. Да нет, не шутит и не издевается. Ровным спокойным голосом, так что сама удивилась, ответила:

- Ты ошибаешься. Мы никогда не станем подругами. Потому что никогда не встретимся в реальной жизни.

С той ночи мы больше не могли попасть в ДаанЭлию. Потому что не могли ее найти. Каждый раз плутали, а в результате или вообще не могли найти направление или упирались в преграду. А дверки, через которую мы проскочили в последний раз, больше не было. Дэн мрачнел с каждой новой попыткой. Встреча с эльфами не состоялась…

Тем активнее он искал выход в реальной жизни.

Глава 7.

Неделя выдалась бурная. Как-то все сразу навалилось. Начало экзаменов. Неудачные попытки пройти в ДаанЭлию. Мучения из-за взаимного вроде, но несбыточного чувства, которое усугублялось моей ревностью в отношении библиотекарши Ниночки. Дэн вновь зачастил в библиотеку. О подробностях он благоразумно умалчивал, а я благоразумно не спрашивала. И так в голове крутились такие картины, от которых в животе все скручивалось в один твердый болезненный комок. Приходилось себя одергивать, глубокими вдохами-выдохами выравнивать пульс и с головой погружаться в очередную книгу.

Помимо этого было еще кое-что, накалявшее атмосферу. Сны пикантного содержания теперь снились нам еженощно. Утром я открывала глаза, встречалась взглядом с Дэном, и все становилось ясно и без слов. Опять этот сон. Яркий, насыщенный, который запоминался мне во всех подробностях. Ему тоже, судя по всему. Когда это случилось во второй раз, утром вместо приветствия он тревожно поинтересовался:

- Ты тоже его видела?

Я лишь смущенно кивнула. Откуда бы мне, девушке, не знавшей мужчины, ощущать то, что я ощущала во сне? Там я была нереально счастлива - с ним. Мы тонули в океане нежности, любви и страсти, я принадлежала ему, а он - мне. Там мы засыпали, тесно прижавшись друг к другу, сплетя ноги и руки. И просыпались здесь - через меч.

Дэн каждое утро хватался за голову, сканировал меня, внимательно смотрел на мои руки, особенно кончики пальцев, и совершенно обескуражено качал головой.

- Не понимаю. Я пытаюсь отследить возникновение этих снов, обнаружить канал, по которому идет сила, и ничего не нахожу. В моем накопителе силы не убавляется, в твоем жизненном резерве тоже. Откуда же тогда они берутся?

Один раз утром мы проснулись совсем-совсем рядом, по обе стороны от меча. Сонный Дэн с улыбкой потянулся ко мне и тут же, шипя от боли, отдернул руку, подскочив на постели.

- Что с тобой?! - вскочила я следом.

- Все правильно. Защита сработала. Сейчас пройдет, - парень встряхивал рукой, сжимал и разжимал пальцы, угрюмо сидя на постели.

- Какая защита?

- Та самая, которая сработает и с твоей стороны, если нарушишь границу ты.

Это что-то новенькое. Просто железный занавес какой-то. Я осторожно отодвинулась от меча подальше, покосилась на него и решила уточнить:

- А если случайно или во сне?

- Защита срабатывает на определенный настрой и мысли.

- А пожалеть можно? Тебе же больно.

- Зная тебя, я бы сказал - можно, зная себя, скажу - нет.

Из-за этих снов ломалось хрупкое равновесие, которое устанавливалось между нами по вечерам. По утрам Дэн стал дерганый и раздражительный. Движения его в такие моменты были резкими, фразы - отрывистыми, а глаза… лучше в них было не заглядывать. Иногда мне становилось страшно, было ощущение, что он изо всех сил сдерживается, чтобы не устроить погром или… не знаю, способен ли он ударить женщину - меня. А большую часть времени просто было тоскливо, и сердце болело почти физически.

Я заметила тенденцию - со временем реалистичность видений стала угасать. Если первые пару-тройку снов я не могла вспомнить, не покраснев, то дальше стало легче, подробности уже стирались, оставляя лишь ощущение невероятного счастья и правильности происходящего там. Когда двое любят, все так и должно быть. Наверное.

Общаться на людях было не легче. Приходилось изображать равнодушие. А поскольку моих актерских данных для этого было явно недостаточно, приходилось прикладывать просто титанические усилия, чтобы на переменах усидеть на месте и не отправиться бродить по коридорам в поисках его. Чтобы просто увидеть, ощутить, что он рядом. Мне было мало, катастрофически мало тех утренних и редких вечерних часов, что удавалось провести в его обществе.

Когда мы были дома, не могли оторвать друг от друга взглядов. Едва мы расставались, на меня обрушивался шквал черной тоски и депрессии. Каждый раз мне казалось, что он не вернется, и при встрече я не могла наглядеться на него. Хотелось просто прижаться, застыть в его объятиях, вдыхать запах, чувствовать тепло крепкого тела. Мне безумно нравились его плечи, руки - сильные, надежные. Очень красивые. Я во всех деталях помнила его лицо, когда закрывала глаза. Я любила его голос, когда он рассказывал о своих делах, где побывал, что узнал. Я ловила на себе его взгляд, и в груди разливалось теплое чувство, которое временами становилось таким горячим, что хотелось выплеснуть его то ли в крике, то ли в песне. Мы вместе склонялись над его картой, и сердце сладко замирало, когда соприкасались наши руки или головы. Большую часть дня, после пар, я проводила за книгами, которые пачками таскала из факультетской библиотеки. Дэн помогал мне довезти очередную порцию книг, накладывал заклинание и уезжал. А я читала. Экзаменационные вопросы уже кончились, но я задалась целью получить от абсолютной памяти по-максимуму. А вечером, когда Дэн возвращался, я ужинала, и мы подолгу сидели у камина, делясь впечатлениями дня или просто молча держась за руки. Это было мое маленькое счастье. Большего он все равно нам не позволял, вообще старался не касаться лишний раз.

138